— Андрей, я больше не буду! Я так не могу.
— А разве я тебе предлагаю? Просто спрашиваю, что ты будешь: эспрессо коньячок или чаек «Славутич»?
— А нельзя просто эспрессо, без коньячка?
— Роман, в этом скромном баре зала ожидания Луганского аэропорта не подают эспрессо отдельно от коньячка. Только вместе!
— А чаек отдельно от «Славутич»?
— Тоже нет.
—г Если вспомнить, сколько мы вчера в бане выпили этого самого «Славутич», мне становится плохо.
— Что ты как девочка?! Соглашайся на эспрессо-ко-ньячок, и все! Быстрее улетишь.
— Хорошо. Только чуть-чуть и эспрессо без коньяка.
— Ну конечно чуть-чуть. У тебя времени до вылета даже на пол-литра не осталось.
— Я серьезно, пить больше не буду.
Улыбчивая барменша налила нам кофе. Мы почти одновременно глотнули.
— Ром, спасибо, что приехал, я был очень рад знакомству с тобой. Передавай там всем от меня приветы. Скажи, что и на Украине у этой твоей телепередачи «Д2» тоже есть поклонники.
— Тебе спасибо. Приглашай еще, я с удовольствием прилечу, когда ты откроешь свой третий магазин.
— Да не вопрос, приглашу.
— Ух ты, это что за девочка такая зашла сюда к нам? У стойки регистрации билетов спиной к нам стояла
худенькая, изящно одетая девушка. В правой руке она держала небольшую сумочку для собаки. Собака в сумке так звонко лаяла, что все, кто был в зале, обратили на ее хозяйку внимание.
— Хороший способ привлечь внимание.
— Да, отличный.— Андрей отвечал мне, глядя на нее.— Я пойду познакомлюсь.
— Давай.— Я предпочел остаться наблюдателем. Девушка поставила штамп в свой билет и направилась
в нашу сторону.
— Вы к нам идете? — расплылся в радушной улыбке Андрей.
— Я иду к диванам,— приветливо ему в ответ улыбнулась она.
За то время, что она шла от стойки к диванам, я успел ее разглядеть: высокие белые сапоги на высокой шпильке, белая короткая шубка, длинные распущенные волосы, джинсы, плотно обтягивающие круглую попку. Фантастика! Боже, как она мне понравилась! Совершенно очевидно, она понравилась и Андрею тоже.
— Какой у вас красивый телефончик? — продолжал заигрывать Андрей.
— У вас тоже ничего.— Она легко отвечала, хотя не была похожа на любительницу завязывать новые знакомства.— Точно такой же, только цветом другой.
— Ну что вы, у вас намного лучше! Золотой! А у меня так, рабочая лошадка.— Собака продолжала разрываться в приступе агрессии.
— Какая у вас злая собачонка! — подключился я.
— Она просто очень любит меня и защищает.
— А мы подумали, что это просто способ привлечь внимание.— Я почувствовал, что она притягивает меня, мне сложно было отвести от нее взгляд. Каждый элемент ее одежды, каждую черточку ее лица, мне хотелось подробно запечатлеть в памяти. Смотреть на нее можно бесконечно! Это сложно выразить словами, но я впервые почувствовал разлившееся под сердцем тепло.
— А вы в Москву в гости летите? — взял я на себя инициативу.
— Нет, я там живу, а тут была в гостях у родителей.
— Не хотите эспрессо-коньячку? — спросил Андрей.— Тут он уж очень хорош.
— Нет, спасибо, мне кажется, еще рано для коньяка,— скромно улыбаясь, ответила девушка.
— А как вас зовут? поинтересовался я.
— Света.
— Я Андрей.
— Я Рома.— Как правило, после того как я представлялся, следовало: знаем. Но в этот раз этой фразы не последовало. Я был удивлен, потому что мне показалось, Света узнала меня.
— Не дадите мне номер вашего красивого телефончика? — продолжал напирать Андрей.
— Будет лучше, если я запишу ваш. Андрей продиктовал ей свой номер.
Мы ненавязчиво болтали и потихоньку цедили кофе. Я чувствовал, что влитый за двое суток алкоголь под действием кофе просыпался.
— Уважаемые пассажиры рейса 710 Луганск—Москва, просьба пройти на посадку.
— Вот и все,— начал прощаться Андрей.— Светочка, вы уж, пожалуйста, довезите моего приятеля до Москвы, а то он совершенно несамостоятельный.
— Хорошо,— с радостью согласилась она.
^Только вы поаккуратнее, он очень ценный груз. И еще, иногда на него нападают люди со странностями, громко орут и просят расписаться или сфотографироваться. Вы уж отгоняйте их, ладно?
— Я постараюсь.
Мы на прощание обнялись с Андреем. Света пожала ему руку.
— Я жду звонка,— на прощание сказал он ей.
— Я понимаю.
— Ну все, целую, обнимаю, счастливого полета и мягкой посадки.
— Спасибо. Пока.
Андрей бодрой, припрыгивающей походкой вышел из зала ожидания. Мы остались вдвоем. Помимо нас, конечно, существовали люди, которые тоже летели в Москву этим же рейсом, но ощущение было именно такое. Мы прошли турникет и вышли из зала на аэродром. Автобуса не было. Нас вели до самолета пешком.
— Мои родители будут очень удивлены,— улыбаясь, говорила она.
— Почему?
— Как почему? Зашла в зал одна, а выхожу уже с молодым человеком. Вообще-то я не очень часто знакомлюсь.
— Я тоже.
— А вот мои родители.— Она развернулась к аэровокзалу и помахала рукой маленьким человечкам в окнах аэропорта.
— Ух ты, а они тебя до сих пор провожают?
— Да. Всегда стоят до самого последнего момента и ждут, пока не взлетит самолет.
— Ну тогда и я помашу им тоже.— Я развернулся и усиленно помахал рукой.
Света смеялась.
— Родители будут в шоке.
— Я так не думаю. Когда они со мной познакомятся, я уверен, мне удастся их очаровать.
Мы подошли к самолету с хвоста и почти первыми встали в очередь.
— Никогда не понимал этих очередей в самолет. Me* ста на билетах есть, завтраки раньше времени раздавать не будут, а народ толпится, норовит пролезть первым.
— Думаю, что всем просто побыстрее хочется оказаться в тепле и уюте.
— А еще у меня с детства нелюбовь к самолетам, в которые надо заходить в жопку.
Света снова улыбнулась.
— Почему?
— Я помню, именно на таком самолете мне впервые стало плохо.
— Надеюсь, сегодня с тобой такого не случится?
— Не знаю, главное, чтобы кто-нибудь вовремя подал пакет.— Я чувствовал, что мне приятно, когда она улыбалась. Она делала это с удовольствием, и я был чуточку счастлив.
Мы поднялись по трапу в салон. Света шла впереди. Я видел, что наши места не рядом.
— У тебя какое место? — спросил я ее.
— 4Ь.
— А у меня, по-моему, вот это.— Я сделал вид, что копошусь в карманах, хотя был точно уверен, что мое место не рядом. Я просто хотел убедиться в том, что нравлюсь ей.
— Садись со мной,— с улыбкой предложила Света.— Мужчина, вы не пересядете?
Бедолаге мужичку даже не предоставили права голоса. Он послушно, будто осознавая важность момента, пересел на мое место. Я сел рядом с ней.
— Ну вот мы и вместе.
— Я же пообещала тебя довезти в целости и сохранности. Вот, выполняю обещание.
— Как мне нравится, что ты держишь слово.
— Я всегда стараюсь держать обещания.
Я был рад, что мы сидим вместе. Мне очень нравилось ее общество. Мы летели и разговаривали обо всем подряд. Говорили про отдых за границей, про Москву, про то, кто где родился, говорили про детство.
— Ты знаешь, мои родители очень хотят внуков,— с чего-то вдруг начал я.— Они прямо так настойчиво меня об этом просят, а я даже не знаю чем им на это ответить. Когда они у меня будут?
— Наверное, тогда, когда ты встретишь подходящего человека.
— Может быть.
Мне было очень комфортно с ней. Я давно не испытывал таких ощущений. Мы вроде были знакомы меньше часа, а я уже проникся к ней каким-то особенным чувством. Меня сильно тянуло к ней, и я чувствовал, что это взаимно. Она была не только очаровательной девушкой и приятным собеседником, она была кем-то большим. И те чувства, которые разгорались во мне, было уже сложно свести к просто симпатии.
— Извини, конечно, меня, но мне кажется, что ты колдунья.
— Почему?
— Не знаю, так чувствую. В тебе есть какая-то магия, и очень сильная.
— Может быть, ты прав.
— А еще от тебя потрясающе пахнет!
Я смотрел ей прямо в глаза и ощутил острую, прямо животную потребность понюхать ее. Мне надо было непременно сделать это!
Медленно, чтобы не испугать, я потянулся к ее шее, пробрался сквозь волосы и вдохнул аромат ее кожи. Она не сопротивлялась, даже чуть-чуть подыгрывала. Аромат был великолепным: малина, роза, ландыш. Стал опускаться ниже и втянул носом запах, идущий от ее одежды. Пахло ромашкой. Меня радовало это животное чувство, захлестнувшее меня. Оно было таким сильным, что ни она, ни я не в силах были сопротивляться. Я, слегка касаясь ее кожи своей щекой, поднялся выше и начал обнюхивать ее лицо: щеки, глаза, носик. Пахло кедром и ванилью. Когда я добрался до ее губ и втянул сладкий запах ее помады, у меня возникло сильнейшее желание ее поцеловать, я смотрел на ее полные губы, дышал ими и думал о том, какие они на вкус. Света слегка приоткрыла ротик, что сделало мое желание еще сильнее. Я не решался ее поцеловать. Боялся испугать. Поднялся чуть выше, так чтобы наши губы были на одном уровне. Я вдыхал ее запах, смотрел на уголки ее глаз и чуть приоткрытый ротик. Сильное сексуальное желание захлестнуло меня. Я чувствовал, что горю. Наши чувства были такими сильными, что казалось, между нами может проскочить молния. От нее веяло страстью и желанием безраздельно любить. Вдыхая ее, я чувствовал, что мы слились в нашем желании быть любимыми. Я слышал, как бьется ее сердце, видел, как моргают ее глаза, как медленно двигаются ее губы.
— Знаешь, я никогда не испытывал раньше ничего подобного.
— Может быть, это потому, что я колдунья?
— Наверно. Мне кажется, что я могу укусить то чувство, которое сейчас между нами...
— Я очень старалась, чтобы так было.
— Мне нельзя быть так долго рядом с тобой.
— Почему?
— Потому что меня захлестывает волна безумства.
— Не бойся ее... Пусти к себе.
— Если я пущу ее, она может разорвать меня.-
— Так кажется.
— Мне страшно. Я боюсь вещей, которым не могу дать логического объяснения.
— Не бойся, сотни величайших умов трудились над тем, чтобы дать ей объяснения, но это невозможно. Ее нельзя объяснить, нельзя построить или взрастить, ее можно только почувствовать, а потом описать.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю лишь о том, что мы чувствуем.
6 апреля 2009 года
Я, ношусь с пеленками, стерилизую бутылочки, практически не сплю по ночам. У меня сын! Я просил Свету, чтобы она ни в коем случае не рожала Козерога, они меня разрушают. Она сделала все, как я просил. Он родился 22 января 2009 года, в первый день Водолея. Мы назвали его Никита. Я его люблю. Совсем недавно я игрался с ним, и он мне улыбался. Пожалуй, сложно представить большее счастье.
У моего мальчика ножки, бровки, глазки, ушки похожи на меня, а губки мамины. Он очень смешной.
У меня самая лучшая жена в мире — Света. Я ее очень люблю и боготворю. Она подарила мне самое ценное, о чем я мог, когда-либо мечтать — семью.
Мы живем в небольшой, но очень уютной однушке в Москве. У нас есть собачонка — Стронг. По утрам я встаю, смотрю, как Строня потягивается на ковре, выпрямляя свои задние лапки, в ожидании, когда я поглажу его по животику. Я заглядываю в люльку к сыну, целую его и на цыпочках пробираюсь в кухню. Завтракаю и перед уходом тихо смотрю на свое богатство: мои спящие и самые близкие в мире люди — мой сын и жена.
Я люблю вас!
|
